Еще сильны в душе раскаты грома
И каждый стук подхватывает эхо.
Я жертва абстинентного синдрома.
Я рыцарь без сияющих доспехов.
Я одинокий странник в мире нищем
И восполняю силы чем придется.
Не так мне здесь важна мирская пища,
Пока внутри родник не разольется.
Я призван в этот мир на помощь людям
Трудиться тяжко на природном лоне.
Но счастья на земле, увы, не будет
Пока мои не заняты ладони.
Ручей из голосов внимаю тонкий.
Ко мне они взывают вопрошая.
Но дать ответ могу лишь после стопки,
Как свежий хлеб в сезоны урожая.
Я снова пью — ручей шумит сильнее.
Я каждого направлен исповедать.
И пусть я от работы всё пьянее,
Я должен, я обязан это делать.
Я нежный голос, что на ухо шепчет
Любовный пламень жизни опостылой
Плесните в это пламя что покрепче —
Оно заполыхает с новой силой.
Отдав себя на луге, бросив плуги.
Колышась, как ромашка полевая,
Беру себя с уверенностью в руки,
Остатки жизни спешно разливая.
Бреду домой, целую эту землю.
Она ль меня? Ну разве в этом дело?
Вопросов этих строго не приемлю,
Когда ты патриот душой и телом.
Измятый, как китайский оригами,
Бросаюсь в сон, что, согласитесь, мудро.
Я мученик, распятый вверх ногами
И в образе таком встречаю утро.
Я крест несу по тяжести сравнимый
С ядром эпохи Грозного Ивана.
Я полон сил когда необходимо,
Но груз не позволяет встать с дивана.
Я полон дум планетного масштаба,
Всевышним наделен чутьем особым.
И как глава предвыборного штаба
Я выхожу на разговор с народом.
Иду навстречу людям, но объятья
Мне раскрывать мешают незнакомцы.
Все в форменных одеждах, словно братья.
В фуражках, закрывающих от солнца.
А дальше интервью, перо, темница,
Автографы пишу под каждым словом
Я в летописи, что века хранится.
У них он, кстати, назван протоколом.
Какие, в сущности, нелепые вопросы.
Зияющая пропасть между нами.
Глупцы! Им не понять меня так просто
И провожают странными словами...
Но солнца луч блеснет и так как раньше
С рассветом выхожу как на охоту
Я вновь иду решать проблемы ваши,
Начав свою тяжелую работу.
3 марта 2017